Вагончик счастья

Решительная или нет, но я обладаю каким-то странным, даже фатальным везением. Конечно, я не хочу налаять себе неприятностей, но я, будь целехонек мой хвост, - немного блохастый вагончик счастья. Будучи заурядным псом с совершенно неяркой внешностью, я умудрилась втереться в доверие к поварам в местном детском саду сразу после своего рождения, и была сыта и довольна, и жизнь моя била ключом. Весело вилял мой хвост, будьте целехоньки мои уши, и желудок в моем длинном, похожем на сардельку, тельце, довольно урчал. Я верно заглядывала в глаза местной ребятне и строгим воспитателям, и даже громкому сторожу и, поверьте, будь целехонек мой черный нос, я всех их искренне любила.
В один прекрасный день я дремала под деревом и радовалась, что я родилась весной, как вдруг надо мной склонился МОЙ человек. Мой. И это было сразу понятно. Он смотрел на меня, а я на него. Мой хвост заходил по пыльной дорожке, а улыбка заходила по лицу добропрохожего. Во мне все заиграло. Моя клочковатая рыжая шерсть зашевелилась, мои черные, немного благородные усы, растопырились, и даже мой слюнявый язык, будьте целехоньки мои короткие и кривые лапки, стал максимально дружелюбным. Мы как старые добрые друзья бок о бок вышли из ворот детского сада. Я знала, что я пойду за моим человеком без привязи и без вкусняшек. Я прошла долгий путь, победила страх зайти в холодный подъезд и снова осознала, что имя мне - Фортуна.
Пять лет минуло с той поры, когда я покинула свою родину. Я немного мечтала и немного думала. О еде, о пылинках вокруг меня, о кошке, которая стала членом моей семьи, и с которой мы жили вместе хвост к хвосту. Я знала, что я не одна. Мои люди окружали меня. Я чувствовала, что моя беспородность, немножко трусоватость, чуть-чуть шкодливость любимы теми, будь целехонька моя семья, кто со мной рядом. Я пес. Моя кличка Рокси. Я ношу шубку из двух разных видов шерсти (мягкой и нежной на голове, и грубой и жесткой на спине). Я длинная и короткая. У меня доброе лицо. Какая разница, какая я. Я счастливица, любимица и умница. Этим все сказано.